[smoothcategory catg_slug=»publikaczii»]
Третий антифон литургии – Блаженны.
Своего рода условия, при которых ранг «Блаженных» станет реальностью для каждого в веке будущем.
Да вот беда, свойства будущих блаженств как то туманны, не ясны, да и не понятны. Мы ведь только своими нынешними материальными и рациональными мерками определить их можем. Иные измерения нас хотя и посещают, но как-то мельком, мгновениями, за которыми угнаться невозможно и остановить не получается. Слава Богу, что апостол успокаивает: «не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его» (1Кор.2:9), то есть постоянный вопрос о том «как там будет?» немного проясняет.
И все же, как там будет, ежели все же мое бесценное недостоинство попадет туда, где «несть болезнь, печаль и воздыхания»?
Знать то хочется. Одного праведного Лазаря как-то недостаточно, а многочисленные брошюрки с сомнительными откровениями побывавших «там» и вернувшимся, чтобы книжку написать или на РЕН ТВ выступить, уважения не вызывают. Любопытство никак не порок, а вполне реальное свойство, каждому присущее.
Неугомонные в поисках конкретного ответа прихожане и те, кто пока еще в этот ранг не вошли, вопросы о Рае, впрочем как и об Аде, задают частенько, а задумываются, уверен, еще чаще. Стандартное разъяснение, что будешь ты в соединении с Богом, в созерцании и славословии Его, по полочкам земных мыслей и представлений не раскладывается и как то скучновато выглядит. Невольно вспоминается Клайв Чейз Льюис. Помните, мальчику рассказывают о том, что, когда он вырастет, он женится, у него будет семья. Ребёнок спрашивает: «а я там в машинки буду играть?». «Боюсь, что уже нет», – отвечает отец. «Ну, тогда, я не хочу жениться»…
По пунктикам изложить, как находясь в блаженном состоянии быть всегда в творческой радости и не унывать от однообразия не получится, но все же рискну предположить, что, по-моему, нас там ожидает.
Блаженство рая есть блаженство спасенных в любви к Богу и друг ко другу – учит нас богословие, да и сам Господь повторяет многократно «любите друг друга; как Я возлюбил вас, [так] и вы да любите друг друга» (Иоан.13:34).
Есть ли подобная любовь здесь, на земле, в этом грешном мире, где «всякий человек ложь» (Пс.115:2), где часто правит зависть и злоба, где захлестывают страсти и приговорку «мир во зле лежит» каждый повторяет?
Однозначно. Она существует.
Встречаются два друга. После беседы и расспросов о житии бытии, разжигают камин или костер и молча смотрят на огонь, ощущая тепло не столько от источника этого тепла, а, прежде всего, между собой. Знакомо? Или на небо звездное в тишине взирают. Созерцают. И так прекрасно, когда величие непостигаемое не только с тобой одним, а и с тем, кто рядом. Да и рассуждать вслух при этом не надобно, и так все на виду между ними.
Иной пример.
Помните, диалог комэски Титаренко и старшего лейтенанта Скворцова из незабвенного кинофильма «В бой идут одни старики»: «Не надо слов! – Помолчим, командир». И сколько любви в этом молчании, сколь всеохватывающе она себя проявляет, хотя кругом смерть, боль, война…
Бывает и так:
— Мать, чего еще надо? – спрашивает дедушка у своей жены-бабушки.
— Да, угомонись ты, старый, — ворчит на него старушка, а потом добавляет – Ты только рядышком будь и того достаточно.
Только будь рядышком и слов-то никаких не надо.
И собственный пример в наличии имеется.
Лет пять — шесть назад стал я замечать, что в нашем общении с матушкой по делам житейским все меньше слов необходимо. И это не потому, что все уже переговорено и абсолютно ясно. Отнюдь. Просто одного взгляда стало доставать, чтобы понять, чего она такого сказать желает. И знаете, когда это понимание пропадает? Когда размолвка какая-либо произойдет. В любви и согласии между собой все понятно, а когда ее порушит кто-то, тут же непонятности возникают. И сейчас, когда жена моя меня на кладбище дожидается, как тяжко или болезненно станет, еду к ней. Посижу рядышком на скамеечке и успокоюсь, и силы прибавляются…
Быть в парадигме любви друг друга, уже счастье, а если сюда еще добавить всеохватывающую любовь Божью? Действительно, нет таких слов, чтобы описать и иным рассказать. Наверное, поэтому и поется в Великую Субботу «Да молчит всякая плоть человеча, и да стоит со страхом и трепетом, и ничтоже земное в себе да помышляет». Ведь невозможно передать материальными категориями, как при наличии реальной смерти, зла и греха любовь не только не убывает, но торжествует.
И вот представьте, там, куда тебя зовут, куда каждый из нас может добраться, редкие минуты всепоглощающие любви, будут не минутами и мгновениями, а постоянной константой…
Добавьте сюда и иное обязательное качество Царства Божия: постоянное возрастание человеческой личности. Ведь невозможно только созерцание, восхваление и славословие. Мы ведь «образ и подобие Божие», со своими оригинальными, эксклюзивными, только каждому из нас присущими талантами и возможностями. И если наша задача – уподобление Богу, то они будут преумножаться, то есть мы совершенствоваться и познавать, причем в бесконечности.
Вот такой у меня Рай получился, хотя я о нем практически ничего не знаю.
Мне и этого вполне достаточно.