Перемены, пришедшие в жизнь Русской Церкви с февральской революцией, не минуемо коснулись Петроградской епархии: в марте 1917 г. ее глава, митр. Питирим  (Окнов), был вынужден уйти на покой. Как отмечает С. Л. Фирсов, «Питирим считался  одним из «столпов» павшего режима и уже по этой причине должен был отправить ся в отставку». Новые реалии позволили сделать то, что ранее казалось немыслимым — провести народные выборы правящего архиерея. Открывшийся в мае 1917 г.  епархиальный съезд избрал на столичную кафедру епископа Вениамина (Казанского),  известного своей энергичной пастырской деятельностью. 

Прекрасно осознавая, что возрождение церковной жизни должно происходить,  главным образом, на уровне приходов, архипастырь неоднократно призывал к активизации работы на этом поприще. «Самая главная задача Церкви сейчас — это устроить и наладить нашу приходскую жизнь», — заявил он вскоре после своего избрания.  Но и до этого, будучи управляющим епархией, епископ обращался с соответствующим воззванием к настоятелям храмов. 

С приходом к власти большевиков неопределенное положение Церкви сменилось начавшимися гонениями. И хотя принятый в январе 1918 г. декрет «О свободе совести или об отделении церкви от государства и школы от церкви», наряду с другими  законодательными актами, создавал, по замечанию прот. Георгия Митрофанова, «законодательную основу для открытого и последовательного гонения на Православную  Церковь», эти обстоятельства не помешали работе инициативных мирян и духовенства Петрограда. Проявлением «оживления» общин и сплочения приходов стала  деятельность Общества православных приходов Петрограда и губернии, игравшего  немаловажную роль в епархиальной жизни на протяжении всего своего, хотя и не долгого, существования. Наиболее активные члены Общества стали подсудимыми  на печально известном Петроградском процессе 1922 г. 

Общество было зарегистрировано 12 ноября 1920 г.  

Согласно п. 1 устава, оно имело целью «обсуждение вопросов, связанных с религиозно-нравственной жизнью входящих в его состав приходов». Деятельность Общества конкретизировал п. 4, по которому ему предоставлялось право «устраивать,  с соблюдением декретов РСФСР и с особого каждый раз разрешения, в Петрограде  и его губернии богослужебные и религиозно-просветительского характера публичные собрания, издавать и распространять религиозно-просветительского характера книги и журналы, образовывать при себе богословские ученые и учебные заведения  и библиотеки, и организовывать уроки Закона Божия для взрослых и детей, а также  оказывать содействие отдельным приходским общинам в устройстве их приходской  жизни и ходатайствовать перед властями по делам приходов, входящих в его состав». 

Распорядительным органом являлось общее собрание уполномоченных. Оно избиралось приходами, входившими в состав Общества, — от каждого прихода выдвигалось по три представителя сроком на три года. Собрание уполномоченных созывалось  Правлением общества «по мере надобности», а вопросы решались большинством  голосов. Правление Общества состояло из 30 человек, избираемых на год собранием  уполномоченных, и созывалось избранным в Правлении председателем.  

Вскоре после учреждения Общества православных приходов, в декабре 1920 г.,  председателем его Правления был избран профессор Петроградского университета Ю. П. Новицкий — представитель прихода Скорбященской церкви за Литейным  двором. Еще в период жизни в Киеве, до 1914 г., Новицкий не только проявлял живой  интерес к христианству, но также регулярно участвовал в богослужениях и посещал  заседания Киевского религиозно-философского общества.  

Впоследствии, в ходе судебного процесса, Ю. П. Новицкий так ответил на недоуменный вопрос обвинителя, какой вклад в деятельность Правления мог внести  он, будучи «юристом-криминалистом»: «Во-первых, в некоторых богословских во просах я разбирался, в богослужебных вопросах я разбирался, в вопросах богослужебно-практических, если хотите, я тоже разбирался, и затем я считаю, раз верующим передано имущество, раз верующие призываются теперь к деятельности в этой области, то я не считал ничего такого несовместимого со своим званием, чтобы принять  в этом участие…». 

Впрочем, в декабре 1921 г. Новицкий делился с прот. Николаем Чуковым мыслями о своем намерении покинуть Правление. Объясняя причины этого намерения,  о. Николай писал, что Новицкий был «недоволен тормозами, которые все время  приходится испытывать в деятельности, и как будто каким-то недоверием Митрополита». Впрочем, ему удалось отговорить Новицкого от этого шага. «Я всячески  настаивал на необходимости продолжать работу в правлении Общества, — писал  священник, — ибо с его уходом оно падет; а между тем его существование весьма  необходимо и полезно в нынешнее время и — независимо от характера вопросов, им  разрабатываемых — в смысле приучения и духовенства и мирян к взаимному внимательному отношению и к совместной церковной работе». Сам о. Николай являлся  председателем просветительского отдела Правления, редактировал издаваемые обществом православные церковные календари, содержавшие необходимые богослужебные указания. 

В результате деятельности Общества, по свидетельству Ю. П. Новицкого, был  выработан ряд «исключительно церковных» проектов. Все они касались вопросов богослужения и разнообразных аспектов приходской жизни. В ходе допроса он указал  на следующие из них: «1) об общей исповеди; 2) о причащении без исповеди;  3) об отмене поминовения на сугубой ектении на литургии; 4) об упорядочении  сборов на нужды храма; 5) о регистрации прихожан». Кроме того, Новицкий упомянул, что Правлением было «начато обсуждение вопроса о согласовании приходских  уставов к действующему законодательству». 

Безусловно, решение означенных проблем отвечало запросам времени. С одной  стороны, активизация общинной жизни выявила ряд нуждавшихся в пересмотре  богослужебных вопросов. Это оправдывает тот факт, что часть из разработанных  проектов шла вразрез с устоявшейся церковной практикой. С другой стороны, новое  законодательство и то юридическое положение, в котором оказались приходы епархии в первые годы советской власти, ставили перед духовенством и прихожанами  ранее неведомые проблемы, решением которых и занялось Общество Православных  приходов. К 1922 г. оно объединяло около 70 приходов епархии, нужды которых направляли работу Правления.  

Характер учреждения и его отношения с епархиальной властью были подробно  охарактеризованы Ю. П. Новицким на допросе. Правление Общества не было подотчетно митрополиту и зависело от него только в претворении в жизнь тех решений,  которые не могли быть реализованы без санкции правящего архиерея. «Правление — общественная организация, — свидетельствовал председатель, — и в состав  управления епархии совершенно не входит; оно разрешало определенные вопросы, которые налаживали приходскую жизнь, при принятии какого-либо вопроса  общим собранием Правления таковой представлялся на усмотрение митрополита,  так как этот вопрос мог быть проведен в жизнь не иначе, как с санкции митрополита». Владыка также не оказывал прямого влияния на состав Правления: «Выборных  членов правления митрополит утверждать не мог, но ему об этом сообщалось для све дения. <…> Юридически ответственным Правление было перед Правительством. <…>  Правление являлось чисто общественной организацией и никакого отношения в по рядке подчинения митрополиту не имело, никого из членов Правления митрополит  уволить не мог». 

Спустя полтора года советская власть предприняла попытку ограничить масштабы деятельности Общества. 1 апреля 1922 г. состоялось заседание Междуведомственной Комиссии по регистрации обществ, союзов, религиозных и иных объединений  при Отделе Управления Петрогубисполкома. В ответ на заявление о регистрации  Общества Православных приходов с прежним уставом было постановлено: «Считать  возможным существование данного объединения исключительно для хозяйственных  целей, но отнюдь не как центра распространения религиозной пропаганды». В связи  с этим Обществу было предложено «переработать свой устав в соответствии с данным  решением, после чего зарегистрировать». 

По проекту переработанного Новицким устава, Общество учреждалось «для коллективного обсуждения хозяйственных и иных, кроме просветительных, нужд названных приходов и изыскания средств к их удовлетворению». Право на просветительскую деятельность отныне упразднялось. Помимо права «оказывать содействие отдельным приходским общинам в наилучшем устроении их хозяйственной  жизни», за Обществом оставлялось право «рассматривать предположения и давать  заключения по возникающим на практике богословским и богослужебным вопросам, а равно ходатайствовать перед властями по делам приходов, входящих в его состав». Впрочем, эти изменения не сыграли никакой роли, ведь вскоре многие  члены Правления предстали перед Петроградским реввоентрибуналом в качестве  подсудимых по сфабрикованному делу об изъятии церковных ценностей. Будучи  одним из центров епархиальной жизни, Общество просто не имело возможности  обойти стороной события, последовавшие после издания 23 февраля 1922 г. соответствующего декрета ВЦИКа.  

Узнав 26 мая 1922 г. о составлении акта о закрытии Общества, прот. Николай Чуков  записал в своем дневнике знаменательные слова: «Ликвидировано учреждение, объединявшее приходы, дававшее определенный тон церковной жизни, составлявшее  мнение церковного общества Петрограда, бывшее пульсом церковной жизни!». 

Рассмотрение роли Общества в событиях весны-лета 1922 г. — тема для отдельного исследования. Скажем только, что «контрреволюционная» направленность  его деятельности неоднократно подчеркивалась в приговоре Петроградского губернского ревтрибунала. Члены Правления обвинялись в том, что они «придали  организации характер деятельности, поставившей себе целью борьбу с Советской  Властью», обратив Правление «в боевой штаб, действующий на основе директив,  выработанных в духе послания Тихона». Председатель Правления Ю. П. Новицкий и член Правления И. М. Ковшаров были расстреляны в ночь с 12 на 13 августа  1922 г., а спустя 70 лет канонизированы в лике мучеников на Архиерейском Соборе  Русской Православной Церкви.  

Н. В. Гольцов